О Псалтири

Псалтирион, по-гречески, — струнный музыкальный инструмент, в сопровожде­нии которого в глубокой древности пелись обращенные к Богу молитвенные песнопе­ния. Сами песнопения получили, поэтому название псалмов, и сборник их стал на­зываться Псалтирью. Псалмы были объе­динены в одну книгу в V веке до Рождества Христова. На славянский язык с греческо­го Псалтирь переведена святыми равноа­постольными братьями Мефодием и Ки­риллом, учителями славян, в середине IX века, как упоминает об этом преподоб­ный Нестор Летописец (ок.1114). Псал­тирь впервые издана по-славянски типо­графским тиснением с древних рукописей в Кракове в 1491 году.

Книга псалмов — одна из самых люби­мых у православных христиан всех веков. Чаще других книг Священного Писания читается она и дома, и в храме. Псалмы входят в состав почти каждого чина пра­вославного богослужения.

Вот что пишет в начале своих Бе­сед на псалмы святитель Василий Вели­кий: «Все Писание богодухновенно и полез­но (2Тим. 3,16), для того написано оно Духом Святым, чтобы в нем, как в об­щей врачебнице душ, все мы, человеки, находили врачевство — каждый от соб­ственного своего недуга. Но иному учат пророки, иному бытописатели; в одном наставляет закон, а в другом — предло­женное в виде приточного увещания (то есть в виде притчей. — Ред.); книга же псалмов объемлет в себе полезное из всех книг. Она пророчествует о будущем, при­водит на память события, дает законы для жизни, предлагает правила для деятельно­сти. Короче сказать, она есть общая со­кровищница добрых учений и тщатель­но отыскивает, что каждому на пользу. Она врачует и застарелые раны души, и недавно уязвленному подает скорое ис­целение, и болезненное восставляет, и не­поврежденное поддерживает; вообще же, сколько можно, истребляет страсти, ка­кие в жизни человеческой под разными видами господствуют над душами. И при сем производит она в человеке какое-то тихое услаждение и удовольствие, которое делает рассудок целомудренным…

Псалом — тишина душ, раздаятель ми­ра; он утишает мятежные и волнующиеся помыслы; он смягчает раздражительность души и уцеломудривает невоздержность…

Псалом — убежище от демонов, всту­пление под защиту Ангелов, оружие в ночных страхованиях, упокоение от дневных трудов, безопасность для мла­денцев, украшение в цветущем возрас­те, утешение старцам, самое приличное убранство для жен.

Псалом населяет пустыни, уцеломудривает торжища. Для нововступающих — это начатки учения, для преуспевающих — приращение ведения, для совершенных — утверждение; это глас Церкви. Он делает празднества светлыми, он производит пе­чаль ради Бога (2 Кор. 7,10). Ибо псалом и из каменного сердца вынуждает слезы. Псалом — занятие Ангелов, небесное со­жительство, духовный фимиам. Это — му­дрое изобретение Учителя, устроившего, чтобы мы пели и вместе учились полез­ному. От сего и уроки лучше напечатле­ваются в душах. Ибо с принуждением вы­учиваемое не остается в нас надолго, а что с удовольствием и приятностью принято, то в душах укореняется тверже.

Чему же не научишься из псалмов? Не познаешь ли отсюда величие мужества, строгость справедливости, честность це­ломудрия, совершенство благоразумия, образ покаяния, меру терпения и всякое из благ, какое ни наименуешь? Здесь есть совершенное богословие, предречение о пришествии Христовом во плоти, угроза Судом, надежда воскресения, страх нака­зания, обетования славы, откровения та­инств. Все, как бы в великой и общей со­кровищнице, собрано в книге псалмов».

Святитель Афанасий Александрийский писал, что книга псалмов — это зеркало, в котором грешная душа человеческая со всеми страстями, грехами, беззакониями, недугами не только видит себя в настоя­щем виде, но и находит в псалмах враче­вание[*].

Псалтирь — это не только великолеп­ное произведение искусства, дошедшее к нам из глубины веков, хотя и прекрас­ное, но далекое от нашей теперешней жизни и современных потребностей. Нет, книга псалмов очень близка нам, это кни­га о всех нас и о каждом человеке. Хотя святой царь и пророк Давид жил за тысячу лет до Рождества Христова, то есть от нас его отделяют три тысячелетия, христиане до сих пор обращаются к его словам. Это потому, что он писал по вдохновению от Бога, и потому, что жизнь человеческой души, прекрасно и поэтично изображен­ная в Псалтири, и законы этой жизни за тысячи лет не изменились.

«По моему мнению, — писал святитель Афанасий,— в книге псалмов измерена и описана словом вся жизнь человече­ская, и душевные расположения, и дви­жения помыслов, и сверх изображенного в ней ничего более не отыщется в чело­веке. Потребно ли покаяние и испове­дание, постигли ли кого скорбь и иску­шение, гоним ли кто или избавился от злоумышлений, стал ли опечален и сму­щен и терпит что-либо подобное сказан­ному выше, или видит себя преуспеваю­щим, а врага приведенным в бездействие, или намерен восхвалить, возблагодарить и благословить Господа, — для всего этого имеет наставление в Божественных псал­мах… Поэтому и сейчас каждый, произ­нося псалмы, пусть будет уверен, что Бог услышит просящих псаломским словом».

И еще: «В псалмах достойно удивления и следующее: в других книгах, что говорят святые и о чем они говорят, то читающие относят к тем именно, о ком это написано, да и слушающие отличают себя от описы­ваемых лиц, о которых идет речь; и если удивляются и соревнуют повествуемым деяниям, то все это оканчивается подра­жанием. Но кто берет в руки книгу псал­мов, тот, если пророчества о Спасителе проходит и с обычным удивлением и бла­гоговением, как и в других писаниях, то прочие псалмы читает уже как собствен­ные свои слова; да и слушающий, как буд­то сам от себя произнося это, приходит в умиление, и все речения песнопений делаются ему близкими, как бы действи­тельно его собственные»

 

Толкования Псалтири

Псалтирь стали изъяснять еще с пер­вых веков христианства. Псалмы толко­вали в третьем веке Ориген и священномученик Ипполит Римский, в четвертом веке появляются знаменитые толкования на псалмы святителей Афанасия Велико­го, Василия Великого, Иоанна Златоуста, Григория Нисского, Илария, блаженных Иеронима и Августина и многих других.

Эти отеческие толкования — голос Свя­той Церкви, ее предание, драгоценное для всех православных христиан.                                                                                           В России уже изданы толкования на Псалтирь святителей Афанасия Великого, Василия Великого и Иоанна Златоуста, блаженного Феодорита Кипрского, учено­го монаха Евфимия Зигабена, дореволю­ционных российских авторов. В нашем же издании мы помещаем лишь краткое объ­яснение смысла каждого псалма словами святых отцов и учителей Церкви.

В своем Предуведомлении о псалмах святитель Афанасий Александрийский приводит некоторые соображения, по­могающие лучше понимать псалмы. На­пример, в Псалтири часто встречают­ся молитвы о гибели врагов. Святитель гак объясняет это: «Поскольку Давид был пророком, его внутренние очи были от­версты, и он знал, что лукавые духи ра­дуются о падении людей и скорбят, когда люди побеждают их. Без сомнения, про­тив них вооружаясь мысленно, он молил­ся об исправлении людей, относя к лукавым духам то, что сказано им о видимых врагах. Если же мы не так будем себе объ­яснять намерения пророков, то не только из сказанного ими не получим пользы и не научимся кротости, но наоборот — приобретем расположение духа, против­ное Евангелию, когда будем часто мо­литься о сокрушении врагов и не любить их. Потому что Давид тысячекратно гово­рит: да постыдятся и посрамятся все вра­ги мои, и я да не постыжусь. Не будем же думать, что пророки и друзья Божии го­ворили это в ином смысле, а не как ска­зано выше. Тщательному исследователю прилично такое разумение, что как толь­ко находит, что пророк молится о гибели врагов, сказанное о врагах видимых дол­жен он применять к врагам невидимым. Сверх того, подвижнику должно старать­ся об уразумении каждого речения».

Начиная толкование псалма 108, свя­титель Афанасий делает и такое важное пояснение: «Все, сказанное в этом псал­ме в виде желания, говорится пророчественно, например, когда сказано диавол да станет одесную его (ст. 6), употребле­но это вместо „станет”. Ибо псалмопе­вец не желает, чтобы совершилось это, а только предсказывает, что

будет это, по причине злобы его. То же должно разу­меть и о других подобных выражениях, например: «внегда судитися ему, да изыдет осужден, и молитва его да будет в грех. Да будут дние его мали, и епископство его да приимет ин; да будут сынове его сири, и жена его вдова (ст. 7—9)».

 

Надписание псалмов

Перед началом каждого псалма есть особое так называемое надписание.

Надписания псалмов означают:

а)      их свойства — например, песнь, молитва, псалом и т.д.;

б)      имена лиц, к которым были отсылае­мы псалмы для употребления в  храме, на­пример, Идифуму, сыном Кореовым, Ефаму, Еману»,

в)      назначения псалмов, например, в разум (для вразумления) — пс. 41, в на­учение — пс. 59 и т.д.;

г)       случай к написанию псалма, напри­мер, внегда отбегаше от лица Авессалома (по случаю бегства от Авессалома) — пс. 3.

В надписаниях псалмов также упо­требляется слово разума, что переводит­ся как «учение» — пс. 31, 51—54, 73, 77, 87,88, 141.

Часто встречается надписание в конец — псалмы 4, 6, 8—14, 17—19, 21, 30, 35, 38—41, 43-46, 48, 50-61, 63-69, 74-76, 79, 80, 83, 84, 87, 108, 138, 139. Это выражение озна­чает, как толкует блаженный Феодорит, что пророчество исполнится после, в от­даленные времена.

Надписание о осмом толкуется как «о будущем веке» — пс. 6, 11. Настоящий век называется седьмым, как состоящий из седмиц (недель), а будущий — восьмым, как следующий за настоящим.

В столпописание, по объяснению свя­тителя Григория Нисского, означает, что слово это должно быть неизгладимо запе­чатлено в памяти, как бывает, когда в па­мять о каких-то важных исторических событиях ставят памятные колонны или стелы с надписями.

Точило — яма или пресс для выжима­ния сока из винограда — пс. 80, 83. Под точилами, по словам святителя Афанасия Александрийского, царь и пророк Давид имеет в виду Церкви Божии, поскольку и Сам Господь именует Себя виноградной лозой (см.: Ин. 15,1).

Слова не надписан у еврей означают, что в еврейском тексте надписание у этого псалма отсутствует.

 

Значение церковнославянских слов

 

Многие слова в церковнославянском языке имеют не то значение, которое мы привыкли им придавать в русском.

Например, слово изступление (Пс.30, 1; 115,2) буквально означает смещение, пере­мещение, выход из обычного состояния. Это может быть восхищение, восторг, смятение, изумление, потеря здравого смысла.

Часто встречающееся в Псалтири сло­во лесть (Пс. 9,28; 31,2; 33,14 и др.) мож­но перевести как ложь, лукавство, обман, коварство, коварные слова.

Молитвенное прошение суди ми (Пс. 7,9; 25,1 и др.) означает не «я отдаю себя на Твой суд и жду приговора», а просьбу рас­судить, разобрать дело, вступиться в тяжбу, решить спор.

О чтении Псалтири

Псалтирь вначале делилась на пять ча­стей применительно к древнему богослу­жебному порядку. В современном бого­служебном Уставе Православной Церкви принято деление Псалтири для удобства при употреблении ее за богослужением и в домашнем (келейном) правиле на 20 разделов — кафизм (кафисм)[§], каждая из которых делится на три части, назы­ваемые «Славы», или статии. После ка­ждой части при указании «Слава: » следует целиком прочесть следующие молитвословия:

«Слава Отцу и Сыну и Святому Духу, и ныне и присно и во веки веков. Аминь».

«Аллилуия, аллилуия, аллилуия, слава Тебе, Боже». (Трижды.)

«Господи, помилуй». (Трижды.)

«Слава Отцу и Сыну и Святому Духу, и ныне и присно и во веки веков. Аминь».

Псалмы читаются в храме ежедневно за всяким утренним и вечерним богослуже­нием. Полностью Псалтирь прочитывает­ся в течение каждой недели (то есть седмицы, за исключением Светлой седмицы после дня Святой Пасхи), а Великим по­стом — дважды в течение седмицы.

Если верующий не был в храме за бо­гослужением, он может включить в свое домашнее правило псалмы. Число псал­мов при этом может быть различным — в зависимости от намерений и возмож­ностей верующего. В любом случае отцы и подвижники Церкви советуют читать псалмы ежедневно, произнося их богодухновенные слова со всем возможным вниманием ума и сердца, а не только устами.

---

[§]  От греч. «кафизо» — «сижу». В древней Церкви за бого­служениями, особенно на утрене, после псалмов, которые пелись стоя, полагались перерывы для духовных размышле­ний о пропетых псалмах. Во время этих размышлений сиде­ли. Из таких размышлений возникли песнопения, именуемые «седальнами». Впоследствии стали сидеть и во время чтения псалмов, а название «кафисма» (то есть «седален», «седальный») перенесли и на псалмы. В славянском Уставе слово «ка­фисма» оставлено для разделов Псалтири, а богослужебные песнопения названы славянским словом «седальны».

Житие святого царя и пророка Давида

Святой царь и пророк Давид жил при­мерно за тысячу лет до Рождества Хри­стова. Его жизнь описана в Библии, на­чиная с 16-й главы 1-й книги Царств. Память царя Давида по Уставу Церкви совершается, вместе с праведным Иоси­фом Обручником и апостолом Иаковом, называемым братом Господним, в Неде­лю (то есть воскресенье) по Рождестве Христовом, а в некоторые годы на второй день Рождества, 8 января по новому сти­лю (26 декабря по старому).

Святой Давид происходил из колена Иудина. Отец его Иессей был одним из старейшин города Вифлеема и имел восемь сыновей, из которых Давид был младшим. В отрочестве Давид пас стада с моего отца. Уединенно жил отрок среди стад, оберегая родительское достояние. Когда приходил лев или медведь и уносил овцу из стада, Давид гнался за ними и от­нимал добычу; когда зверь бросался на него, Давид поражал его и умерщвлял. Го­сподь хранил благочестивого отрока. Да­вид сделал себе псалтирь — струнный му­зыкальный инструмент — и в часы досуга пел, играя на нем. Данную от Бога спо­собность к этому искусству Давид обра­тил на службу Богу, на прославление Его святого имени.

В то время царем израильским был Са­ул. Некоторыми своими поступками он обнаружил непокорность повелениям Го­сподним и показал, что свои собствен­ные силы и желания он ставил выше во­ли и милости Царя царствующих. Тогда Господь повелел пророку Самуилу объя­вить Саулу:       — За то, что ты отверг слово Господне, и Он отверг тебя, чтобы ты не был царем.

Господь послал Самуила к Иессею вифлеемлянину, ибо «между сыновьями его Я усмотрел себе царя»,—сказал Господь. Прибыв в Вифлеем, пророк приказал ста­рейшинам города приготовиться, чтобы принести жертву Богу Израилеву, пригла­сив и Иессея с сыновьями. Когда пришли дети Иессея. Самуил, увидав старшего из и их, Елиава, подумал, что он избранник Божий, но Господь сказал пророку:                                                                                                                                                                                        -Не смотри на вид его и на высоту ро­ста его. Я смотрю не так, как смотрит че­ловек: ибо человек смотрит налицо, а Го­сподь смотрит на сердце.

Только когда пришел Давид, Господь сказал Самуилу:                                                                                              — Встань, помажь его, ибо это он.

Пророк взял рог с елеем и помазал Давида. И почивал Дух Господень на Дави­де с того дня и после. Затем Самуил ушел из Вифлеема, а отрок возвратился к преж­нему своему делу.

А от Саула отступил Дух Господень, и он впал в болезнь беснования.

Мучи­тельны были припадки болезни, и Саул постоянно находился в раздраженном со­стоянии. Царедворцы посоветовали ему пригласить человека, хорошо играющего на гуслях, чтобы тот своей игрой успока­ивал царя. Так восемнадцатилетний Да­вид был призван к царскому двору. Когда Саул болезненно мучился, Давид играл, и отраднее становилось Саулу, и злой дух отступал от него.

Вскоре на землю Израильскую напали филистимляне. Саул с израильским вой­ском вышел навстречу. Филистимляне за­думали покончить войну обычным в древ­ности поединком, и из их стана выступил великан Голиаф. Никто не решался сра­зиться с грозным великаном, облаченным в полное воинское вооружение. В это вре­мя Давид пришел к своим братьям, быв­шим в войске. Услышав, как Голиаф хва­лится и поносит израильтян, он вызвался на бой с ним.

Давид взял свой пастушеский посох, пра­щу и сумку, в которую положил пять на­бранных в ручье гладких камней, и в та­ком снаряжении пошел навстречу Голиафу.

На издевательство и брань филистимского великана Давид отвечал:                                                                     — Ты идешь против меня с мечом, ко­пьем и щитом, а я иду против тебя во имя Господа Саваофа!

И надежда на помощь Божью не посрамила юношу: камень, пущенный из пра­щи Давида, ударил великана в лоб с такой силой, что Голиаф упал на землю, тогда Давид подбежал к нему и его же собственным мечом отсек ему голову. Поражен­ные подвигом Давида, филистимляне об­ратились в бегство.

Обрадованный царь сделал Давида вое­начальником. Но потом, поскольку народ восхвалял подвиг Давида, возненавидел его и много раз пытался убить. Давид вынужден был бежать и скитаться, скрываясь от убийц. Однажды спящий в пещере Саул оказался во власти Давида, но он не захо­тел поднять руку на помазанника Божье­го, а только отрезал край его плаща в до­казательство своих добрых намерений.

Вскоре Саул был убит на войне, и Да­вид оплакал его. Через некоторое время он был провозглашен царем Израиля.

Давид основал новую столицу государ­ства, отбив крепость у иевуссеев, и назвал ее Иерусалимом, то есть городом мира. Здесь Давид устроил скинию (храм в шатре), в ко­торую торжественно перенес высшую свя­тыню народа Божьего — Ковчег Завета.

По свидетельству премудрого сына Сирахова, Давид после каждого дела свое­го приносил благодарения Святому Все­вышнему словом хвалы; от всего сердца он воспевал и любил Создателя своего (Сир. 47,9-10).

Ревнуя о прославлении имени Господ­ня, Давид сказал пророку Нафану:                                                            — Вот, я живу в доме кедровом, а Ков­чег Божий находится под шатром.

Но Господь сказал Давиду через про­рока, что храм построит его сын и, кроме того, обещал ему, что в потомстве его ро­дится Мессия.

Это обетование послужило пророку-псалмопевцу неисчерпаемым источником пес­нопений о грядущем вечном царстве сына Давидова, Христа, Спасителя мира.

Присущие человеку слабости и немощи не были чужды и Давиду, ибо среди лю­дей нет ни одного безгрешного. Безгре­шен только Бог.

Однажды, гуляя на кровле своего двор­ца, Давид увидел на соседнем дворе купа­ющуюся красивую женщину. Он не захо­тел подавить в себе преступной страсти, а приказал привести ее к себе. Женщи­на эта, Вирсавия, была женой военачаль­ника Урии, бывшего в то время в походе, и сделалась от царя беременной. Давид приказал своему главнокомандующе­му поставить Урию во время сражения в наиболее опасное место. Урия был убит, а Вирсавия стала женой Давида. Для обли­чения царя пришел к нему пророк Нафан, который сказал ему именем Господним:                                                                              — Зачем ты пренебрег слово Господа, сделал злое пред очами Его? Не отступит меч от дома твоего вовеки за то, что ты пренебрег Меня и взял жену Урии.

Пророк предсказал также скорую смерть ребенка, родившегося от Вирсавии. Давид смиренно покорился воле Божией, сокру­шение его сердца выразилось в покаянном псалме, который навсегда стал молитвой всякого кающегося грешника (Пс. 50).

Суд Божий за совершенное преступле­ние вскоре сказался в семействе Давида целым рядом гнусных и кровавых собы­тий: насилий, убийств. Сын Давида Авес­салом восстал на него, престарелый Давид вынужден был бежать.

Он шел и плакал. Некто Семей из рода Саулова стал издеваться над царем, бро­сая в него камнями и грязью. Спутни­ки Давида просили дозволения наказать дерзкого, но страдалец сказал:                               — Оставьте его, пусть злословит, ибо Господь повелел ему. Может быть, Господь призрит на уничижение мое, и воздаст мне благостью за теперешнее его злословие.

Вскоре войско Авессалома было разби­то и сам он убит. Горько оплакал его не помнящий зла отец, желая сам умереть вместо сына.

Последние мирные годы царствования Давид провел, приготовляя все нужное к сооружению храма Господня.

Давид царствовал в Израиле сорок лет и умер в доброй старости, и воцарился Соломон, сын его, вместо него.